Серафима Макаревич
мануфактура
Таисия Керимова
дом отдыха для тренеров
Дария Цыганкова
дома в поле
Анна Нелепо
Ночной клуб «41°»
Анастасия Коновальцева
Техноклуб SAD
Павел Ложкин
MANAGE
Дарья Горшкова
Бар «37.5°»
Денис Зазубрин
Баня, которую мы и не могли себе представить
Алина Петренко
Кулинарная школа «Форно»
Тимофей Никольский
Рефлексия, реюз, реконструкция
Полина Тимощенко
Дом звука
Михаил Ильин
«Дворжак»
Ника Гриф
вне времени
Юлия Павлова
башня
Мария Улыбышева
Дом культуры
с арт-резиденциями
с арт-резиденциями
Елизавета Кравченко
Солнечные термы
Александра Мазурова
Долгая
Ольга Легостаева
Реконструкция Бедийского храма
Георгий Гнилорыбов
бутовский центр музеев
Элина Вершинина
Студенческий кампус в Бутово
BA III
здесь и сейчас
Студия «Здесь и сейчас» обратила внимание на незаслуженно игнорируемую «большой» архитектурой типологию — танцевальные клубы. Между тем, у них колоссальный потенциал: архитектура ночных клубов основана на ощущениях, которые может вызывать пространство. «Здесь» человек погружается в гедонистический мир,в котором всё происходит «сейчас».
На трёх московских площадках — в Южном речном порту, у пакгаузов Ленинградского вокзала и на территории завода на Нагатинской набережной — студенты проектировали здания ночных клубов с ориентацией на электронную музыку. В течение года они выполняли цепочку упражнений, раскрывая с разных сторон проблематику музыкальных рейвов.
Студенты начали с изучения типологии и участков, затем перешли к проектированию диджейской стойки, вокруг которой развернули временный павильон для летнего музыкального фестиваля. В виде графического манифеста они придумали, какой будет их рейв-вечеринка, и приступили к главной задаче — проектированию полноценного ночного клуба.
На трёх московских площадках — в Южном речном порту, у пакгаузов Ленинградского вокзала и на территории завода на Нагатинской набережной — студенты проектировали здания ночных клубов с ориентацией на электронную музыку. В течение года они выполняли цепочку упражнений, раскрывая с разных сторон проблематику музыкальных рейвов.
Студенты начали с изучения типологии и участков, затем перешли к проектированию диджейской стойки, вокруг которой развернули временный павильон для летнего музыкального фестиваля. В виде графического манифеста они придумали, какой будет их рейв-вечеринка, и приступили к главной задаче — проектированию полноценного ночного клуба.
преподаватели
Мария Качалова, Ольга Липатова
студенты
Павел Беседин, Екатерина Бокова, Джанета Борсова, Валерий Губанов, Алексей Ефимов, Анастасия Коновальцева, Павел Ложкин, Анна Манина, Мария Минеева, Мане Нагапетян, Анна Нелепо, Катерина Полякова, Мария Сысоева
BA III / здесь и сейчас
Ночной клуб «41°»
Анна Нелепо
Два заброшенных и, по всей вероятности, обречённых на снос пакгауза XIX века за Ленинградским вокзалом становятся в проекте Анны ночным клубом. Новый корпус соединяет их под углом 41°, бросая вызов параллельной структуре участка. Архитектурная интервенция контрастирует с исторической кирпичной кладкой за счёт вертикальных бетонных поверхностей и светопрозрачных объёмов двускатных кровель.
Днём здание функционирует как ферма и рынок зелени, напоминая о недавнем прошлом, когда в пакгаузах располагалась известная цветочная база. Во время ночных рейвов растения создают атмосферу ботанического сада, а гидропонные фермы в подкровельном пространстве становятся ярким маяком, наполняя клубное пространство розовым свечением.
Днём здание функционирует как ферма и рынок зелени, напоминая о недавнем прошлом, когда в пакгаузах располагалась известная цветочная база. Во время ночных рейвов растения создают атмосферу ботанического сада, а гидропонные фермы в подкровельном пространстве становятся ярким маяком, наполняя клубное пространство розовым свечением.
BA III / здесь и сейчас
Техноклуб SAD
Анастасия Коновальцева
Соединяя ночной клуб и оранжерею, Анастасия старается сохранить эскапистский дух рейв-культуры, акцентируя ощущение побега от реальности и маскируя основную функцию. Вход в клуб скрыт от посторонних глаз: пассажиры проезжающих поездов видят лишь объём оранжереи ― светопрозрачный днём, а ночью источающий розоватое свечение.
Стремление к изоляции от внешнего мира усиливается подземным расположением части помещений, нарочитой труднодоступностью танцполов и сложной системой внутренних маршрутов.
Руины пакгаузов интегрированы в новую структуру не только пространственно: кирпичный бой из разрушенных ранее строений служит пигментом для бетонных контрфорсов, поддерживающих свод главного танцпола.
Стремление к изоляции от внешнего мира усиливается подземным расположением части помещений, нарочитой труднодоступностью танцполов и сложной системой внутренних маршрутов.
Руины пакгаузов интегрированы в новую структуру не только пространственно: кирпичный бой из разрушенных ранее строений служит пигментом для бетонных контрфорсов, поддерживающих свод главного танцпола.
BA III / здесь и сейчас
manege
Павел Ложкин
В Южном речному порту Павел проектирует комплекс, объединяющий ночной клуб и легкоатлетический манеж. Этот симбиоз рейва и спорта вдохновлён серией вечеринок «Мобиле», проходивших на Крылатском велотреке в 1990-е.
Manege вписывается в действующий грузовой пора, сохраняя характерную для клубной культуры промышленную эстетику. Портальные краны вдоль берега становятся частью архитектурного образа речного фасада.
Здание раскрывается к реке масштабным остеклением главного пространства общей площадью 3600 кв. м и высотой в 15 м. Расположенный в нём спортивный трек с наступлением темноты трансформируется в танцпол. Мощные рамные конструкции, фермы и шедовые фонари на кровле усиливают индустриальную атмосферу.
Manege вписывается в действующий грузовой пора, сохраняя характерную для клубной культуры промышленную эстетику. Портальные краны вдоль берега становятся частью архитектурного образа речного фасада.
Здание раскрывается к реке масштабным остеклением главного пространства общей площадью 3600 кв. м и высотой в 15 м. Расположенный в нём спортивный трек с наступлением темноты трансформируется в танцпол. Мощные рамные конструкции, фермы и шедовые фонари на кровле усиливают индустриальную атмосферу.
РБA II
Атмосфēры: полē
Центральная тема студии — атмосферы в архитектуре. Когда пространство обретает атмосферу? Можно и нужно ли её проектировать — или она возникает сама собой?
Чтобы ответить на эти вопросы, студенты весь год работали с реальным полем рядом с селом Уборы в месте слияния двух рек — Москвы и Истры. Важными образами студии стали природный ландшафт, лошади и покой.
В студии появился коллективный мастер-план: 26 архитектурных интервенций на поле образуют четыре кластера: «берег», «кони», «жильё», «стафф». Каждый студент разработал два проекта — сначала небольшие объекты (например, пирсы или обзорные башни), а затем более сложные — жильё, общественные пространства, технические здания.
Постепенно «застраивающееся» поле стало пересечением разнообразных архитектурных сценариев и мыслей участников студии. Финальным проектом студентов стала экспозиция о работе в течение года.
Чтобы ответить на эти вопросы, студенты весь год работали с реальным полем рядом с селом Уборы в месте слияния двух рек — Москвы и Истры. Важными образами студии стали природный ландшафт, лошади и покой.
В студии появился коллективный мастер-план: 26 архитектурных интервенций на поле образуют четыре кластера: «берег», «кони», «жильё», «стафф». Каждый студент разработал два проекта — сначала небольшие объекты (например, пирсы или обзорные башни), а затем более сложные — жильё, общественные пространства, технические здания.
Постепенно «застраивающееся» поле стало пересечением разнообразных архитектурных сценариев и мыслей участников студии. Финальным проектом студентов стала экспозиция о работе в течение года.
преподаватели
Александра Боева, Андрей Фомичёв
студенты
Анастасия Гаврикова, Мария Гуленкова, Екатерина Зайцева, Екатерина Змушко, Таисия Керимова, Анна Коростелева, Серафима Макаревич, Виктория Мозго, Станислав Петровский, Дарья Хисная, Дария Цыганкова, Анна Чиннова, Яна Шильман
рбв II / атмосфēры
мануфактура
Серафима Макаревич
Небольшое производство сидра, пастилы и хлеба совмещает ручной и машинный труд (лат. manus «рука» + facere «делать»). Это финальная точка пешеходного пути в поле, поэтому оно притягивает к себе внимание.
Пройти в яблоневый сад можно только сквозь здание, в котором есть прозрачная часть с ленточным остеклением и глухая бетонная часть, собранная из префаб-панелей. Этот уровень здания не выше кроны яблоневого дерева — его высота 4,45 м. Но у здания есть доминанта, которая делает его похожим на маяк: цилиндрический световой фонарь из стеклопрофилита, поднятый ещё на 3 м, помогает людям двигаться на свет.
Внутри здание разделено на две части: производственную и гостевую, где можно наблюдать за работой мануфактуры и пробовать готовые продукты.
Пройти в яблоневый сад можно только сквозь здание, в котором есть прозрачная часть с ленточным остеклением и глухая бетонная часть, собранная из префаб-панелей. Этот уровень здания не выше кроны яблоневого дерева — его высота 4,45 м. Но у здания есть доминанта, которая делает его похожим на маяк: цилиндрический световой фонарь из стеклопрофилита, поднятый ещё на 3 м, помогает людям двигаться на свет.
Внутри здание разделено на две части: производственную и гостевую, где можно наблюдать за работой мануфактуры и пробовать готовые продукты.
рбв II / атмосфēры
Дома в поле
Дария Цыганкова
Серия из шести домов — это рассуждение о просторе и защищённости, уединённости и одновременном единении с природой. Каждый дом — это место для отдыха от отдыха, поэтому в нём есть лишь спальня, зона для ванных процедур и терраса.
Разные зоны дома имеют разную высоту пола и разную степень освещённости: терраса обращена к полю и свету и приподнята над остальным жилым пространством, ванная зона и небольшие коридоры находятся чуть ниже и имеют сквозящий свет, а спальня на уровне земли находится в полутени.
Дома расположены максимально удалённо друг от друга и ориентированы на разные части поля, чтобы фиксировать разные сюжеты и состояния природы.
Разные зоны дома имеют разную высоту пола и разную степень освещённости: терраса обращена к полю и свету и приподнята над остальным жилым пространством, ванная зона и небольшие коридоры находятся чуть ниже и имеют сквозящий свет, а спальня на уровне земли находится в полутени.
Дома расположены максимально удалённо друг от друга и ориентированы на разные части поля, чтобы фиксировать разные сюжеты и состояния природы.
рбв II / атмосфēры
Дом отдыха для тренеров
Таисия Керимова
Здание, куда тренеры приходят отдохнуть после тяжёлого рабочего дня на конюшне, расположено в небольшом леске. Пространство разделено на три части: прихожую, главную комнату отдыха и небольшой спортзал с раздевалками.
Прихожая — это шарнир, соединяющий два одинаково важных пространства для отдыха. Отсюда начинается движение по зданию, которое разветвляется на два сценария: спокойный отдых в главной комнате, где посетитель двигается по кругу и может пообедать на кухне, побыть в библиотеке или просто посмотреть в окно рядом с камином — и активный отдых с посещениям спортзала.
Оба крыла имеют наклонную кровлю и витражное окно на самой высокой стене. Окна и скаты направлены в противоположные стороны — здание целиком получается зеркально-симметричным.
Прихожая — это шарнир, соединяющий два одинаково важных пространства для отдыха. Отсюда начинается движение по зданию, которое разветвляется на два сценария: спокойный отдых в главной комнате, где посетитель двигается по кругу и может пообедать на кухне, побыть в библиотеке или просто посмотреть в окно рядом с камином — и активный отдых с посещениям спортзала.
Оба крыла имеют наклонную кровлю и витражное окно на самой высокой стене. Окна и скаты направлены в противоположные стороны — здание целиком получается зеркально-симметричным.
рба I
базис
Во время первого проекта-разминки студентам нужно было подумать, что и зачем архитектор может измерять — и придумать измерительные инструменты. Так появились кармометр, измеритель пуговиц, измеритель качества панельных швов, определитель удачливости.
Второй проект, «Элементарный конструктор», предлагал создать фундаментальный архитектурный элемент на основе художественного текста — в этом исследовании студенты размышляли над значением стены, колонны, проема, перекрытия, лестницы, и в то же время могли опираться на художественный образ.
Финальный проект года фокусировал студентов на связях между просвещением и архитектурой. Ответив на вопросы, где вообще человек просвещается — баня, бар, библиотека, павильон шума — студенты составили технические задания, которыми затем поменялись в случайном порядке. Финальные работы — небольшие архитектурные интервенции на Покровке площадью от 30 м² до 50 м².
Второй проект, «Элементарный конструктор», предлагал создать фундаментальный архитектурный элемент на основе художественного текста — в этом исследовании студенты размышляли над значением стены, колонны, проема, перекрытия, лестницы, и в то же время могли опираться на художественный образ.
Финальный проект года фокусировал студентов на связях между просвещением и архитектурой. Ответив на вопросы, где вообще человек просвещается — баня, бар, библиотека, павильон шума — студенты составили технические задания, которыми затем поменялись в случайном порядке. Финальные работы — небольшие архитектурные интервенции на Покровке площадью от 30 м² до 50 м².
преподаватели
Ирина Гарифуллина, Катерина Волобуева — при участии Александра Аляева
студенты
Мария Американцева, Дарья Бережная, Лиза-Мария Вильковская Тарасенко, Дарья Горшкова, Мария Грекова, Ролан Гусаров, Хадижа Дзаурова, Денис Зазубрин, Пётр Иванов, Фёдор Купцов, Елизавета Мельчукова, Марина Нагорнова, Олеся Николаева, Дарья Овчарова, Алина Петренко, Всеволод Прокофьев, Дмитрий Семахин
рбА I / базис
Кулинарная школа «Форно»
Алина Петренко
Здание выстроено вокруг процесса приготовления пищи и её дегустации: именно они служат источниками просвещения.
Главная часть — кухня с большим островом для мастер-классов, где шеф и ученики готовят вместе, а затем пробуют получившиеся блюда. Печь, кухонные секции с рабочими поверхностями и кухонный остров расположены так, чтобы процесс был наглядным и максимально удобным для учеников и мастера.
Самый заметный объект в здании — красная помпейская печь, которая и дала название проекту: Il forno в переводе с итальянского — буквально «печь». Её красная труба выглядывает в Покровских переулках рядом с усадьбой С. С. Боткина.
Главная часть — кухня с большим островом для мастер-классов, где шеф и ученики готовят вместе, а затем пробуют получившиеся блюда. Печь, кухонные секции с рабочими поверхностями и кухонный остров расположены так, чтобы процесс был наглядным и максимально удобным для учеников и мастера.
Самый заметный объект в здании — красная помпейская печь, которая и дала название проекту: Il forno в переводе с итальянского — буквально «печь». Её красная труба выглядывает в Покровских переулках рядом с усадьбой С. С. Боткина.
рбА I / базис
Бар «37.5°»
Дарья Горшкова
В баре, специализирующемся на джине, можно просвещаться через дегустацию напитка и знакомство с технологией его производства.
Джин — чистый напиток, который может показаться очень простым, но имеет неочевидный и сложный букет вкусов. Эта идея считывается и в небольшом здании в тихом дворе на перекрёстке Покровки и Лялиного переулка: прозрачная оболочка со сложной внутренней структурой. На первом этаже расположены холл и технические помещения, а на втором — барная зона, небольшой амфитеатр и крафтовое производство.
Главный объект в здании — основой аппарат, необходимый для производства джина: дистиллятор с ректификационной колонной. Он очень скульптурный и хорошо просматривается изнутри и снаружи.
Джин — чистый напиток, который может показаться очень простым, но имеет неочевидный и сложный букет вкусов. Эта идея считывается и в небольшом здании в тихом дворе на перекрёстке Покровки и Лялиного переулка: прозрачная оболочка со сложной внутренней структурой. На первом этаже расположены холл и технические помещения, а на втором — барная зона, небольшой амфитеатр и крафтовое производство.
Главный объект в здании — основой аппарат, необходимый для производства джина: дистиллятор с ректификационной колонной. Он очень скульптурный и хорошо просматривается изнутри и снаружи.
рбА I / базис
Баня, которую мы и не могли себе представить
Денис Зазубрин
Баня на одного или на небольшую компанию из трёх-четырёх человек подразумевает экскурс в банные традиции: здесь всегда есть банщик (или пар-мастер), передающий свои знания в теории и на практике.
Пространство предлагает получить сакральный опыт банной процедуры и сфокусироваться на телесном опыте. Посетители бани перемещаются по условному овалу через разные банные помещения. В центре располагается двор-колодец с многофункциональным пространством с купелью: это самое светлое пространство, куда человек выходит уже помытым.
Здание, зажатое в тёмном сыром дворе между двух домов, тянется кверху за светом. Высота помещений растёт, когда посетитель сделал все бытовые дела и перешёл к банным процедурам.
Пространство предлагает получить сакральный опыт банной процедуры и сфокусироваться на телесном опыте. Посетители бани перемещаются по условному овалу через разные банные помещения. В центре располагается двор-колодец с многофункциональным пространством с купелью: это самое светлое пространство, куда человек выходит уже помытым.
Здание, зажатое в тёмном сыром дворе между двух домов, тянется кверху за светом. Высота помещений растёт, когда посетитель сделал все бытовые дела и перешёл к банным процедурам.
РБA III
via via
Традиционная для бакалавриата студия VIA VIA в этом году работала с городской тканью Санкт-Петербурга. Первым заданием стали временные интервенции на Матисовом острове, основанные на интерпретации глав поэмы Иосифа Бродского «Горбунов и Горчаков». Выраженное словами студенты передавали через цвет, материал, видовые раскрытия и пространственные ощущения.
Далее этот опыт раскрывался в графическом манифесте сценографии и в проекте временного театрального павильона. Затем студенты разрабатывали макет архитектурной детали в масштабе 1:1 ― из настоящих материалов, с использованием реальных строительных технологий.
Второй семестр был посвящен ветшающему «дому Дворжака» ― объекту культурного наследия на пересечении набережных Фонтанки и Крюкова канала. Функциональное задание было одинаковым для всех, но подход к работе с памятником оставался личным выбором каждого студента. В каждой работе решались вопросы ценности построек, отношения к охранной документации, степени сохранения объекта и границы между реставрацией и имитацией.
Далее этот опыт раскрывался в графическом манифесте сценографии и в проекте временного театрального павильона. Затем студенты разрабатывали макет архитектурной детали в масштабе 1:1 ― из настоящих материалов, с использованием реальных строительных технологий.
Второй семестр был посвящен ветшающему «дому Дворжака» ― объекту культурного наследия на пересечении набережных Фонтанки и Крюкова канала. Функциональное задание было одинаковым для всех, но подход к работе с памятником оставался личным выбором каждого студента. В каждой работе решались вопросы ценности построек, отношения к охранной документации, степени сохранения объекта и границы между реставрацией и имитацией.
преподаватели
Михаил Микадзе, Оят Шукуров, Елизавета Ларцева, Софья Балыкина
студенты
Юлия Бабикова, Наталья Бланк, Александра Груда, Арсений Ермоленко, Алексей Крылов, Мария Маркелова, Никита Мельников, Людмила Мельничина, Эдуард Рахматуллин, София Рыжова, Валерия Харитонова, Олеся Якупова
рбА Iii / via via
«Дворжак»
Михаил Ильин
В рамках реконструкции здания XIX века Михаил предложил концепцию, сохраняющую исторические фасады практически нетронутыми. Со стороны набережной Фонтанки лишь новый световой фонарь на кровле свидетельствует о современном вмешательстве.
Внутреннее пространство, однако, претерпевает существенную трансформацию, превращаясь из жилого дома в современный культурный центр. Частичный демонтаж несущих стен позволяет создать атриум у центральной лестницы и просторные помещения для библиотеки, фонотеки и акустического зала.
Проект чётко разграничивает исторические и привнесённые элементы конструкции ― как цветом, так и материалом: автор ставил себе задачу не имитировать старое, но сохранить целостность сложившегося исторического ансамбля набережной.
Внутреннее пространство, однако, претерпевает существенную трансформацию, превращаясь из жилого дома в современный культурный центр. Частичный демонтаж несущих стен позволяет создать атриум у центральной лестницы и просторные помещения для библиотеки, фонотеки и акустического зала.
Проект чётко разграничивает исторические и привнесённые элементы конструкции ― как цветом, так и материалом: автор ставил себе задачу не имитировать старое, но сохранить целостность сложившегося исторического ансамбля набережной.
рбА Iii / via via
Рефлексия, реюз, реконструкция
Тимофей Никольский
В этом проекте Тимофей замыкает каре существующей застройки, пристраивая новый корпус вплотную к историческому фасаду по набережной Крюкова канала и сужая доступ во внутренний двор до арочного прохода. Новый фасад из светло-серого камня контрастирует с отреставрированным штукатурным, при этом заимствуя ритмические закономерности, заложенные архитектором Руском.
Таким образом, концепция включает в себя сохранение корпуса XIX века с его камерной атмосферой и возведение нового здания, способного вместить большепролетные пространства для театра и ресторана. Тщательно проработанные внутренние фасады также опираются на пропорции исторического объекта, соблюдая принцип разграничения старого и нового при сохранении преемственности.
Таким образом, концепция включает в себя сохранение корпуса XIX века с его камерной атмосферой и возведение нового здания, способного вместить большепролетные пространства для театра и ресторана. Тщательно проработанные внутренние фасады также опираются на пропорции исторического объекта, соблюдая принцип разграничения старого и нового при сохранении преемственности.
рбА Iii / via via
Дом звука
Полина Тимощенко
Концепция Полины предусматривает сохранение фасадов дома Дворжака с его надстройкой и возведением новых корпусов со стороны двора и Крюкова канала. Новые объёмы вписываются в существующий ансамбль, заимствуя его модульные размеры, высотные отметки и ритмические особенности.
Отделка новых строений листовым алюминием создает вибрирующий эффект за счёт отражения и преломления света, метафорически воплощая погружение в музыку. Схожий приём автор применяет и в интерьерах.'
Окна главного акустического зала, расположенного в углу здания, выходят на Фонтанку и Крюков канал. При открытых шторах световые блики от воды создают мерцающую атмосферу, усиливая восприятие звука и погружая слушателей во взаимодействие света и музыки в пространстве.
Отделка новых строений листовым алюминием создает вибрирующий эффект за счёт отражения и преломления света, метафорически воплощая погружение в музыку. Схожий приём автор применяет и в интерьерах.'
Окна главного акустического зала, расположенного в углу здания, выходят на Фонтанку и Крюков канал. При открытых шторах световые блики от воды создают мерцающую атмосферу, усиливая восприятие звука и погружая слушателей во взаимодействие света и музыки в пространстве.
bA III
уместность
Коллектив архитекторов, художников и фотографов DK-COMMUNITY пригласил студентов поразмышлять о феномене уместности в городе тысячелетней истории ― Суздале. Территорией проектирования стал Ризоположенский монастырь, ансамбль которого формировался с XVI века и сегодня несёт отпечатки сложных исторических событий: снесённого в XX веке храма, корпусов, перестроенных в кинотеатр, и нынешнего совмещения действующей религиозной институции со светской туристической программой.
Возможен ли в таких обстоятельствах «уместный» язык, который позволяет реализовать сложную взаимосвязь происшествий, интерпретировать следы и продолжать формообразование ансамбля на его собственном языке?
Через художественные практики и фотографию студенты изучали современное состояние места, погружались в тонкости визуального восприятия пространства, работали с понятиями пейзажа и пятна в пейзаже. Проектную работу они начали с проекта сада и монумента, постепенно приближаясь к основной задаче ― дому культуры, функциональные особенности которого каждый из авторов интерпретировал самостоятельно.
Возможен ли в таких обстоятельствах «уместный» язык, который позволяет реализовать сложную взаимосвязь происшествий, интерпретировать следы и продолжать формообразование ансамбля на его собственном языке?
Через художественные практики и фотографию студенты изучали современное состояние места, погружались в тонкости визуального восприятия пространства, работали с понятиями пейзажа и пятна в пейзаже. Проектную работу они начали с проекта сада и монумента, постепенно приближаясь к основной задаче ― дому культуры, функциональные особенности которого каждый из авторов интерпретировал самостоятельно.
преподаватели
Юрий Пальмин, Светлана Зезюкина, Трифон Миляев, Никита Моренов, Николай Пахомов, Василиса Бикеева
студенты
Ника Гриф, София Драбкина, Людмила Драганчева, Анастасия Кашапова, Иван Киршин, Анастасия Козырева, Дмитрий Лоташ, Алиса Медведева, Элина Мусаэлян, Юлия Павлова, Анна Туркина, Мария Улыбышева, Софья Шмарова
BA III / уместность
стена дк
Юлия Павлова
Этот проект дома культуры предстаёт в виде своеобразной «остеологической» структуры, задающей новый порядок генплана. Все объемы нанизаны на единый «хребет», который подхватывает ось Ризоположенской церкви и колокольни ― также спроектированного Юлией монумента утраченному в 1930-х годах Троицкому собору. Корпуса и дворы расположены параллельно северной границе участка и чередуются между собой, создавая непрерывную линию стен.
Эта стена ― основной архитектурный мотив, поэтому количество разрывов в ней минимальное. Естественный свет поступает во внутренние помещения через ленту витражного остекления под кровлей. Основная масса глухих продольных стен обращена в сторону церкви, а торцы, остеклённые или с узкими длинными прорезями ― к монастырским стенам.
Эта стена ― основной архитектурный мотив, поэтому количество разрывов в ней минимальное. Естественный свет поступает во внутренние помещения через ленту витражного остекления под кровлей. Основная масса глухих продольных стен обращена в сторону церкви, а торцы, остеклённые или с узкими длинными прорезями ― к монастырским стенам.
BA III / уместность
Дом культуры с арт-резиденциями
Мария Улыбышева
Образ этого дома культуры вобрал в себя размышления об исторических наслоениях: анализ морфотипов и градостроительных сеток разных времён. Трепетно выверенное пятно застройки с рваным контуром несёт след каждого из существующих и пропавших зданий. Двухчастное развитие контрастных объемов ― массивный «белокаменный» этаж увенчан деревянными конструкциями с треугольными прорезями ― навевает воспоминания об утраченных постройках и их двускатных силуэтах.
Это решение кровли не только создаёт яркий облик, но и удовлетворяет практическим нуждам. Под объединяющей все корпуса крышей находится проветриваемое пространство для размещения инженерных систем, необходимых для функционирования художественных мастерских, выставочных пространств и жилых помещений.
Это решение кровли не только создаёт яркий облик, но и удовлетворяет практическим нуждам. Под объединяющей все корпуса крышей находится проветриваемое пространство для размещения инженерных систем, необходимых для функционирования художественных мастерских, выставочных пространств и жилых помещений.
BA III / уместность
вне времени
Ника Гриф
Подземное здание типографии связывает между собой две территории, разделённые исторической стеной монастыря. За счёт работы с рельефом, проект оставляет пейзаж по обе стороны стены практически нетронутым: на поверхность выходят только объёмы световых фонарей, лифтов и парапеты лестниц.
В границах территории монастыря, под землёй, располагаются блоки жилых резиденций писателей, библиотеки, книжного магазина, типографии, ресторана; снаружи монастыря ― дворы-колодцы с садами.
Размышляя над вопросом уместности, Ника переводит акцент на историческую крепостную стену, ценность которой обычно обделена вниманием, и избегает появления новой видимой застройки ― и сопутствующих ей споров о контрасте или мимикрии.
В границах территории монастыря, под землёй, располагаются блоки жилых резиденций писателей, библиотеки, книжного магазина, типографии, ресторана; снаружи монастыря ― дворы-колодцы с садами.
Размышляя над вопросом уместности, Ника переводит акцент на историческую крепостную стену, ценность которой обычно обделена вниманием, и избегает появления новой видимой застройки ― и сопутствующих ей споров о контрасте или мимикрии.
ma
переосмысление времени
Мы говорим, что время можно найти, потерять, потратить или выиграть, упустить, потянуть и даже убить. Но на самом деле со временем мы ничего сделать не можем: оно течёт независимо от нашей воли — мы можем только подчиняться его ходу и осмыслять сам феномен времени.
Именно этим студенты и занимались весь год: переосмысляли время в пространстве архитектуры и пространство в потоке времени. Главная проблема в таком обсуждении заключается в том, что время связано с событиями и процессами, а архитектура — с неподвижными формами. Вместе с тем время вмешивается в архитектуру: это исторический и созидательный процесс, вместилище для потока событий, хранилище памяти и генератор воспоминаний.
Все проекты студии посвящены времени, его проявлениям и противоречиям, которые оно порождает. Студия длилась 8 месяцев = 35 недель = 245 дней = 5 880 часов = 352 800 минут = 21 168 000 секунд.
Именно этим студенты и занимались весь год: переосмысляли время в пространстве архитектуры и пространство в потоке времени. Главная проблема в таком обсуждении заключается в том, что время связано с событиями и процессами, а архитектура — с неподвижными формами. Вместе с тем время вмешивается в архитектуру: это исторический и созидательный процесс, вместилище для потока событий, хранилище памяти и генератор воспоминаний.
Все проекты студии посвящены времени, его проявлениям и противоречиям, которые оно порождает. Студия длилась 8 месяцев = 35 недель = 245 дней = 5 880 часов = 352 800 минут = 21 168 000 секунд.
преподаватели
Евгений Асс, Анвар Гарипов
студенты
Алина Агошкова, Мария Демчук, Эльвина Ибрагимова, Камила Искандерова, Елизавета Кравченко, Софья Кривашина, Ольга Легостаева, Александра Мазурова, Камиль Хабибулаев, Ольга Червоненко
ma / переосмысление времени
солнечные термы
Елизавета Кравченко
Солнечный свет всегда влиял на жизнь людей. Размышляя о времени, Елизавета спроектировала термальный комплекс в городе Горячий Ключ на Кавказе: пространства разных форм с разными проёмами устанавливают несколько сценариев для взаимодействия человека с водой и светом. В термах нет чётко заданного пути: каждое пространство удивляет.
Здание включает пирамиду пара, куб льда, сферу с пузырями, башню-водопад, звуковую трубу, прямоугольный бассейн, душевые конусы, овальную пещеру и световую башню. Эти пространства помогают по-разному ощущать время: минуты, проведённые в кубе льда, будут казаться часами, а время в большом центральном бассейне с тёплой водой пролетит незаметно.
Здание включает пирамиду пара, куб льда, сферу с пузырями, башню-водопад, звуковую трубу, прямоугольный бассейн, душевые конусы, овальную пещеру и световую башню. Эти пространства помогают по-разному ощущать время: минуты, проведённые в кубе льда, будут казаться часами, а время в большом центральном бассейне с тёплой водой пролетит незаметно.
ma / переосмысление времени
Реконструкция Бедийского храма
Ольга Легостаева
В своем проекте Ольга предприняла попытку переосмыслить связь времен и способы внедрения в исторический контекст. Для работы выбраны руины Бедийского храма в Абхазии. Проведен подробный анализ руин, хорошо представлен исторический контекст. Автором разработаны временные объекты на основе быстровозводимых конструкций типа строительных лесов, как бы дополняющие утраченные части, но при этом подчеркнуто независимые от исторических сооружений как материально, так и эстетически. В итоге получилось концептуально цельное, яркое высказывание о столкновении двух эпох.
ma / переосмысление времени
долгая
Александра Мазурова
Проект Александры — рыбацкая деревня-гостиница в бухте Долгая на берегу Баренцева моря, куда она приезжает с детства. Небольшая гостиница состоит из двух блоков — по пять домов в каждом. Они связаны между собой крытыми террасами, чтобы наблюдать за природой можно было даже в дождь. В общую линию также включена кухня-столовая, которая может вместить до 30-ти человек, и дом для персонала.
Деревянный каркас зданий повторяет извилистую береговую линию и одновременно тропу к ней, а обшивка стен и кровли из необработанных досок вторит разломам местных сопок. Рядом на естественном выступе располагается костровище для вечерних посиделок с песнями и гитарой.
Деревянный каркас зданий повторяет извилистую береговую линию и одновременно тропу к ней, а обшивка стен и кровли из необработанных досок вторит разломам местных сопок. Рядом на естественном выступе располагается костровище для вечерних посиделок с песнями и гитарой.
РБа iii
ПРО.БУ
Студия «Пробуждение Бутово» предлагает подумать о том, как сделать спальный район привлекательным для повседневной жизни. Студенты работали с территорией Южного Бутова: это место на юго-западе Москвы удивительным образом иллюстрирует социальный срез современной городской окраины. Здесь коттеджи соседствуют и с многоквартирными таунхаусами, и с панельками конца 1990-х ― начала 2000-х, и со знаменитыми 25-этажными пиковскими домами.
Чтобы вывести район из «около сонного» состояния в место жизни осознанных и активных людей, студенты использовали не только традиционные аналитические инструменты, но и футуристическую оптику на основе исследования группы «После завтра» об утопиях и прогнозах.
Общим решением для территории стал «зелёный каркас», связывающий разрозненные фрагменты района променадом, поднятым над существующим уровнем застройки. В ключевых точках этой платформы размещаются отдельные проекты общественных зданий, пробуждающих город.
Чтобы вывести район из «около сонного» состояния в место жизни осознанных и активных людей, студенты использовали не только традиционные аналитические инструменты, но и футуристическую оптику на основе исследования группы «После завтра» об утопиях и прогнозах.
Общим решением для территории стал «зелёный каркас», связывающий разрозненные фрагменты района променадом, поднятым над существующим уровнем застройки. В ключевых точках этой платформы размещаются отдельные проекты общественных зданий, пробуждающих город.
преподаватели
Михаил Лабазов, Дмитрий Барьюдин, Андрей Савин
студенты
Абубакар Айвазов, Ефим Алпатов, Ангелина Андрианова, Светлана Бакланова, Валерия Дегтярева, Юлия Макалкина, Дали Мальсагова, Надежда Мартыненко. Надежда Надер, Алина Рангаева, Ольга Сливко
рба iii / про.бу
Студенческий кампус в Бутово
Элина Вершинина
В рамках групповой концепции объединения района приподнятым над землёй «зелёным» променадом, Элина разработала проект студенческого кампуса. Ансамбль органично врастает в новую платформу, соединяя собой нынешний уровень берегов Ивановского пруда с новым ярусом искусственного ландшафтного парка.
Находясь в узловой точке между индивидуальной застройкой садового товарищества, пиковскими многоэтажными домами и строящейся сегодня станцией метро, студенческий кампус становится центром притяжения, оживляя общественную жизнь района. Пространства нижнего яруса ― разнообразные мастерские, спортивные и культурные площадки ― открыты не только для студентов, но и для местных жителей. Верхние этажи кампуса занимают приватные пространства общежитий.
Находясь в узловой точке между индивидуальной застройкой садового товарищества, пиковскими многоэтажными домами и строящейся сегодня станцией метро, студенческий кампус становится центром притяжения, оживляя общественную жизнь района. Пространства нижнего яруса ― разнообразные мастерские, спортивные и культурные площадки ― открыты не только для студентов, но и для местных жителей. Верхние этажи кампуса занимают приватные пространства общежитий.
рба iii / про.бу
Бутовский центр музеев
Георгий Гнилорыбов
Проект музейного ансамбля включает в себя центральный корпус и небольшие выставочные павильоны. Главное здание развивается на основе существующей многоэтажной парковки, скрывая всю конструкцию за искусственным рельефом холма, который возвышается на 43 метра над сегодняшним уровнем улицы ― как «одинокая гора в горном хребте, подобно Арарату или Фудзи».
Музейные павильоны вплетаются в поднятый над землёй пешеходный променад извилистыми пандусами «виноградных лоз» и бионическими формами корпусов-«корнеплодов».
Эти текучие объёмы латают разрыв между высотными жилыми домами и малоэтажной застройкой, создавая природный ландшафт в городской среде. Так появляется возможность пространственного и смыслового диалога между разрозненными частями района.
Музейные павильоны вплетаются в поднятый над землёй пешеходный променад извилистыми пандусами «виноградных лоз» и бионическими формами корпусов-«корнеплодов».
Эти текучие объёмы латают разрыв между высотными жилыми домами и малоэтажной застройкой, создавая природный ландшафт в городской среде. Так появляется возможность пространственного и смыслового диалога между разрозненными частями района.
по
подготовительное отделение
Для абитуриентов, которые хотели бы освоить базовые навыки для будущей учёбы и работы архитектора, в МАРШ существует годовая программа подготовки.
Студенты встречаются с практикующими архитекторами и ходят на экскурсии в архитектурные бюро, учатся рисовать, чертить и макетировать, фотографируют архитектуру и делают свой первый небольшой проект.
Все элементы курса направлены на развитие гибких навыков (Soft Skills), необходимых для профессии архитектора: групповая работа, критическое мышление, умение планировать, навыки устной и графической презентации.
По итогам года студенты готовят общую выставку и книгу о работе на курсе, а также собирают собственные портфолио с работами, чтобы пройти собеседование в МАРШ.
Студенты встречаются с практикующими архитекторами и ходят на экскурсии в архитектурные бюро, учатся рисовать, чертить и макетировать, фотографируют архитектуру и делают свой первый небольшой проект.
Все элементы курса направлены на развитие гибких навыков (Soft Skills), необходимых для профессии архитектора: групповая работа, критическое мышление, умение планировать, навыки устной и графической презентации.
По итогам года студенты готовят общую выставку и книгу о работе на курсе, а также собирают собственные портфолио с работами, чтобы пройти собеседование в МАРШ.
преподаватели
Дарья Зайцева (куратор и преподаватель), Евгения Удалова, Маргарита Леонова, Елена Сазыкина, Марина Соколова, Еремей Ермолаев, Дмитрий Кагдин, Никита Токарев, Полина Патимова, Юрий Пальмин, Ольга Алексеенко, Екатерина Андреевских, Елена Борисова
студенты
Альберт Асратян, Джамиля Гаджиева, Яна Гарина, Елизавета Климонтова, Елизавета Кондрашина, Антон Кушнеренко, Мария Мартыненко, Елизавета Табачникова, Вероника Юнашева, Инна Юзбашева
о выставке
Архитектура — многосоставная дисциплина, требующая от автора самых разнообразных знаний и навыков. Их, как элементы мозаики, необходимо уложить в одну композицию: художественные, физические, эргономические, инженерные, ландшафтные, исторические и экономические измерения формируют конечный облик проекта.
Человеческая история имеет большую длину, и протяжённый путь архитекторав ней никогда не кончается. Мир преподносит архитекторам новое и открывает старое, а их навыки и опыт растут и совершенствуются. Неочевидные, случайные на первый взгляд вещи могут вплетаться в уже, казалось бы, искусные приёмы проектирования, обогащать их. Движение продолжается.
Экспозиция 2023−24 года рассказывает о непрерывном пути в жизни студента-архитектора. Меняются брифы, студии и преподаватели, но всё это — часть одного процесса, небольшой отрезок масштабного пути. МАРШ стирает границы между модулями и курсами, учёбой и профессиональной практикой: материал, графика и слово составляют единую ткань, студенты разных курсов учатся вместе в вертикальных студиях, бывают на защитах друг друга, делятся опытом, заходят в гости в аудитории. Здесь начинается долгий и увлекательный путь в мир архитектуры.
АЛЕКСАНДР КНЯЗЕВ,
куратор выставки, выпускник МАРШ
Человеческая история имеет большую длину, и протяжённый путь архитекторав ней никогда не кончается. Мир преподносит архитекторам новое и открывает старое, а их навыки и опыт растут и совершенствуются. Неочевидные, случайные на первый взгляд вещи могут вплетаться в уже, казалось бы, искусные приёмы проектирования, обогащать их. Движение продолжается.
Экспозиция 2023−24 года рассказывает о непрерывном пути в жизни студента-архитектора. Меняются брифы, студии и преподаватели, но всё это — часть одного процесса, небольшой отрезок масштабного пути. МАРШ стирает границы между модулями и курсами, учёбой и профессиональной практикой: материал, графика и слово составляют единую ткань, студенты разных курсов учатся вместе в вертикальных студиях, бывают на защитах друг друга, делятся опытом, заходят в гости в аудитории. Здесь начинается долгий и увлекательный путь в мир архитектуры.
АЛЕКСАНДР КНЯЗЕВ,
куратор выставки, выпускник МАРШ